Ниже я попробую классифицировать ксенофобию по причинам её возникновения. Возможно, это будет не совсем в рамках общепринятого понимания, ну да хрен с ним.

1. Ксенофобия, возникающая как реакция на чуждый фенотип.

Если понимать национальное как совокупность реакций, стереотипов и оценок, то понятно, что его социальная ценность состоит в предсказуемости поведения тех, кто вокруг тебя. Предсказуемости, не форсируемой законом. Из этого следует: если человек национальности А не знает ту самую совокупность реакций, оценок и стереотипов для национальности Б (очевидного чужака), то он вынужден выстраивать социальное взаимодействие с представителем национальности Б, исходя из писаного закона. Если представитель Б и этот самый писаный закон нарушает, то представитель национальности А не знает, почему именно, и предполагает худшее - что представитель национальности Б отныне вообще ни во что не ставит все человеческие установления, и с ним надо разбираться по полной программе. Это нормальный защитный механизм, основанный на экономии мышления.

Результат: если Иван Иванов кого-то ограбил в московском подъезде, то это недосмотр семьи и школы, трудное детство, преступные наклонности, тыры-пыры... А если то же самое сделал Гиви Кактамегошвили, то это он сделал непременно в рамках геноцида русской нации и по причине своего плохо замаскированного обезьянства. Понаехали тут. Это был сарказм.

Да-да, требования по соблюдению устава к чужим всегда выше, чем к своим, ибо мы не понимаем причин, по которым чужой этот устав нарушает, и не можем позволить себе быть беспечными, недооценивая эти причины. Впрочем, если кто-то полагает, что у нас нет права эти причины переоценивать, замечу: нацмены от недооценки себя нас отучили качественно, срываясь с цепи в Сумгаите, Чечне и т. п.. Опыт - отец мудрости и уж во всяком случае отец осторожности.

Можно ли победить эту ксенофобию? В общем, да. В перспективе. Для этого надо обеспечить понимание чужих особенностей. То есть буквально в школе должен читаться курс антропологии - а для дураков так и этологии - с соответствующими главками по алфавиту: азербайджанцы, армяне и так далее. Уточняю: не сопли в сахаре на тему "давайте жить дружно" и "все люди хорошие", а просто соответствующее действительности перечисление особенностей с разъяснением причин этих особенностей. Чтобы знать, чего ждать от среднестатистического представителя некоторой национальности у нас в стране, и почему. В долговременной перспективе именно такие меры способны понизить уровень ксенофобии первого рода. Хотя они повинны быть заклеймёнными как ацкий фашизм, ибо ни один народ научного подхода к себе не терпит...

Естественно, такое возможно только тогда, когда будет признано, что и русские являются народом, а не государствообразующей субстанцией, подлежащей применению себе на пользу кем ни попадя. В противном случае всё вырождается в "уроки дружбы" на тему "подвинься, Иван, ты и так зажрался".

Понятно, что предлагаемые меры к нынешней "борьбе с ксенофобией" не имеют никакого отношения. Мониторинг отстрела таджикских девочек, освоение грантов и государственных ассигнований, доносы мировому сообществу, публичное устыжение нетолерантных русских свиней, подсчёт их по(брито)головья, призывы к терпимости и покаяниям - всё это никакого влияния на уровень ксенофобии не оказывает, никогда не окажет и предназначено сугубо для того, чтобы чмырить русских и получать за это деньги. Или не русских, в зависимости от страны, где такое практикуется.

2. Ксенофобия второго рода лучше всего формулируется бессмертным "москали съели наше сало". Она получается в результате борьбы союза, состоящего из местной бюрократии и творческой интеллигенции, за ограничение соревновательности в управленческой и творческой сферах. Законы о языке в новых независимых государствах - из этой самой оперы. Ксенофобия второго рода устанавливается "сверху", не является самодовлеющей и характеризуется управляемостью и известной утончённостью. Она - средство, а не цель. Если приходится с ней бороться, то достаточно периодических массовых расстрелов местных управленцев и интеллигентов или процессов, эти расстрелы на данном историческом этапе замещающих.

3. Теперь, имхо, самое интересное. Ксенофобия первого или второго рода, по идее, в постоянном присутствии чужаков для своего возникновения не нуждается. Человек может быть вполне нормальным членом общества, потом впервые в жизни в зрелом возрасте увидеть негра и погрузиться в бездну расизма. Точно так же для антимоскальских настроений актуальный москаль в пределах видимости есть скорее помеха: тогда ему труднее приписать тайное салопожирание и имперское газозажимание.

Однако в рамках общепринятого дискурса ксенофобию рассматривают именно как следствие общей социальности двух и более этносов.

Социальность можно описать, если больше делать нечего, как список всех социальных взаимодействий в данном обществе. Потом их можно типизировать и вообще делать с ними много чего интересного, но это уже неважно. Важно, что список теоретически можно составить. Точно так же любое социальное взаимодействие можно раздробить на элементарные социальные взаимодействия "индивид-индивид" ("продавец-покупатель", "водитель-пассажир", "начальник-дурак", "избиратель-Путинвтелевизоре" и т.п.). То есть "роль-роль".

Далее. Каждое социальное взаимодействие оставляет в обществе свой информационный след - "круги на воде". След этот может затухать, не распространяясь далее самих участников взаимодействия, может намеренно усиливаться и транслироваться на всё общество, например, через медиа, но он - есть.

Следите за руками. В Москве распределение по профессиям - а в индустриальном урбанизированном обществе социально значимая роль в первую очередь определяется профессией, родом занятий - совпадает с точностью до нескольких процентов у русских и татар. Скажем, среди русских рабочих 32%, среди татар 35%... Это означает, что информационные следы социальных взаимодействий "русский-татарин" статистически друг друга компенсируют. То есть на некоторое взаимодействие "начальник(русский)-дурак(татарин)" непременно найдётся взаимодействие "начальник(татарин)-дурак(русский)", информационный след которого прямо или опосредованно распространится в обществе в той же степени. То же касается и взаимодействия "русский-татарин" для любых других ролей. Естественно, появляются локальные аномалии, связанные, например, с деятельностью тех же медиа, повышающих вес информационного следа какого-то конкретного взаимодействия ("незваный гость оказался татарином! Читайте в нашем выпуске..."), однако они не накапливаются, а рассасываются под влиянием той же повседневной жизни, не провоцируя каких-то особых линий поведения русских по отношению к татарам и наоборот.

Так что покажите мне скинов, которые ловят и бьют татар или выводят из 0рийских источников, что татары есть раса жыдожывотных, подлежащих истреблению согласно требованиям оккультного расизма. Очень хочется на таких скинов посмотреть.

Следующий шаг в рассуждении очевиден. Смотрим на азербайджанцев. Или таджиков. Или евреев. На любую диаспору, распределение по роду занятий в коей ненормально (нормальным для РФ можно считать распределение по роду занятий среди русских). Неважно, где именно существует излишняя концентрация этих националов - среди разнорабочих или среди кандидатов наук. Важно то, что информационные следы социальных взаимодействий этих националов с русскими статистически друг друга не компенсируют. Например, информационные следы от взаимодействия "азербайджанец(торговец)-русский(покупатель)" много мощнее, чем от "русский(торговец)-азербайджанец(покупатель)". Ибо, насколько я помню стат. данные, около 80% азербайджанской диаспоры в Москве заняты в торговле.

Некомпенсированные информационные следы образуют устойчивые аномалии - ассоциации и стереотипы, которые, учитывая стремление среднего человека к экономии мышления, грубо можно свести к отождествлению некоторой социальной ниши с некоторой диаспорой.

Так вот. К любой социальной нише в обществе всегда есть претензии. Рабочие плохо строят, торговцы дорого продают, учителя никак не учат, киношники снимают скучные фильмы, менеджеров и кондукторов вообще надо перевешать - понятно, в общем. Если происходит отождествление социальной ниши и некоторой диаспоры, претензии к нише всегда в какой-то мере являются претензиями к диаспоре. Но при удовлетворении претензий к социальной нише национальная часть претензий никак не компенсируется. Следовательно, остаётся и накапливается.

Утрированный пример. Если, положим, я нажалуюсь властям на евреев-брадобреев, - мол, плохо бреют - и на съезжей их высекут, после чего евреи-брадобреи станут брить хорошо, я приму это как наказание брадобреев, но не евреев. А если у меня в голове на основании жизненного опыта тикает, что евреи и брадобреи суть одно и то же, то получается, что жаловался я и на евреев, и на брадобреев, а наказали только брадобреев. Еврейская же их сущность наказания избежала.

Естественно, эта точка зрения алогична, здесь работает стереотип, а не рациональное мышление. Кстати, сами брадобреи в силу другой стороны того же самого стереотипа вполне могут считать, что наказали их именно как евреев, а не за плохое бритьё, которое другим бы таки с рук сошло, но не им в очередном Египте...

А теперь умножим это на количество таких случаев и количество людей, которые как-то в них вовлечены. Неважно, сколь малы оказались информационные последствия каждого отдельного случая для каждого отдельного человека. Важно то, что они не рассасываются, не обезвреживаются информационными следами с обратным знаком. Они накапливаются. Через некоторое время, если не вмешивается государство, получаем погромы цирюлен и еврейские боевые дружины с опасными бритвами и отравленным шампунем.

И это ещё для условий, когда а) некорректная деятельность в какой-то социальной нише наказывается, б) не работают информационные усилители типа медиа, в) диаспора не обладает собственным поведением, являясь механической суммой представителей конкретной национальности. А если уж и эти условия не выполняются...

Короче - если в изначально самом разлюбезном, сверхмиролюбивом обществе существует сколько-нибудь заметная диаспора с подчёркнуто иным распределением по профессиям, чем в образующей национальности данного общества, то со временем неизбежно возникновение устойчивой неприязни к данной диаспоре со стороны образующей национальности или, по меньшей мере, той её части, которая с диаспорой соприкасается.

Такая вот ксенофобия третьего рода. Накопительная ксенофобия.

Можно ли её победить? А как же! Самое надёжное средство - форсировать нормальное распределение занятий в каждой диаспоре. Вот и мне смешно, как представлю 32% российских евреев за станками, хотя бы и с ЧПУ. Или тот же процент азербайджанцев за ними же. "Талитаризьм", как выражался Пятнистый.

Второе по надёжности средство - сегрегация, то есть ненормальное распределение по профессиям в основном сохраняется, но все социальные коммуникации предпочитаемых той или иной диаспорой профессиональных сообществ находятся под контролем образующей национальности данного общества. О сложности реализации ухмыляясь, промолчу; отмечу только, чтО из этих требований следует: в сферах, где коммуникации являются приоритетом - медиа, искусство, управление - смогут работать только представители национальностей с нормальным распределением по профессиям. Ага, ксенофобия второго рода как средство против ксенофобии третьего рода.

Средство изощрённое, но ненадёжное - тонкая настройка общества через использование информационных усилителей, когда ими в нужной мере усиливаются те самые, компенсирующие информационные следы. Как соблюсти нужную меру, как обеспечить избирательность воздействия, как не скатиться к тупорылому, однако очень привлекательному с точки зрения той самой экономии мышления, превознесению той или иной диаспоры - я не знаю. "Гусинский украл казённые деньги!" - "Евреи хорошие! Неужели вы хотите Холокоста?" Люблю я такие диалоги.

Средство, используемое сейчас - отолеращивание, которое сводится к постоянному рёву "маааалчать", как только поднимаются вопросы, продиктованные той самой ксенофобией третьего рода. Со стереотипами и ассоциациями таким образом воевать невозможно, проблема только загоняется вглубь, а вот все неприятные последствия, связанные с практикой силового исключения актуальных тем из публичного рассмотрения обществом, остаются. Например, одно из них - тотальное недоверие людей к любым планам власти, выходящим за рамки сиюминутного прикорма избирателей.

Ещё одно средство - подавление у человека способности самостоятельно формировать стереотипы, то есть сведение его к роли совершенного телепузика, чтоб не говорить быдла. Имхо, это преступление против человечности, за которое надо убивать.

Вот, пожалуй, и всё. В заключение замечу, что я чудовищно упростил изложение, не останавливаясь на динамике распространения информации - информационных следов - в обществе. Понятное дело, там будет множество дополнительных эффектов, несводимых к ослаблению или усилению. Да и само понятие "компенсации", применяемое выше, верно только в очень первом приближении. Тем не менее, имхо, дальнейшие приближения сводятся к уточнениям количественным, а не качественным, и сам вывод о неизбежности ксенофобии третьего рода остаётся верен.

Засим честь имею кланяться.