Одной из любопытных составляющих "приемлемого неправильного мышления" ("здравого смысла", который имеет мало общего с рациональностью, зато помогает сгонять людей в общество) является анализ ситуации через деление акторов в ней на "нападающих" и "защищающихся", "агрессоров" и "обороняющихся". Почему-то считается важным, кто "первый начал", кто "владеет инициативой"; а если публичную мораль внедряет сволочь, то такое разделение понимается не как сиюминутная производная от обстоятельств, которую можно и нужно менять, а именно как следование ролям "посягателя" и "терпилы", когда "посягателю" по роли можно вообще всё, а "терпила" повинен совершенно нишкнуть.

Однако на войне, где ситуации прозрачны в своей окончательности, не бывает успешной защиты без контрударов. Это кто-нибудь вроде Резуна может продавать за оборонительную стратегию постройку бетонного забора от Белого моря до Чёрного. На деле же оборона без ударов по коммуникациям наступающего неприятеля, без угрозы наступления на соседнем участке фронта, без контратак, которые полезны исключительно тем, что их не положено игнорировать, а то "мало ли что" - это не оборона. Самый надёжный способ отвратить руку, тянущуюся к вашему кошельку, это заставить её отдёрнуться на проверку собственного бумажника или к собственному свежесломанному носу.

Надо приучаться думать не "я выдержу и этот удар", а "куда бить, чтобы вражеский удар оказался слабее, чем мог бы". Что накладывает известные требования на аффтаров, предлагающих публике модели поведения. "Никогда не сдавайся", да. Оторвало руки - кусайся. Лги в глаза, бей в спину. Изворачивайся и наноси ущерб. А если суицид, то только в крайнем случае, и такой, чтобы неприятелю не раз ещё икнулось.

В этой связи интересен случай "морально победившего" великомученика, с постными глазёнками принимающего поругание, которое потом, по мнению интерпретаторов, сыграло роль в крушении противника. Имхо, тут надо отделить очень малое количество злака от огромного количества плевел. Великомученик хорош тогда, когда он оригинален, и когда его поругание служит торжеству условно "наших" каким-нибудь новым, невиданным способом, в рамках осознанно исполненного, подлого и коварного плана. Если же речь идёт о повторении прежних сюжетов, известных в том числе и неприятелю, имхо, это просто паразитирование. И со стороны самого персонажа, которому, скорее всего, было лень бороться с врагом за свою жизнь, а главное - интерпретаторов, как и все посредники, "впаривающих дерьмо лохам".