Трудность обыденных рассуждений о времени заключается в том, что оно осознаётся как нечто неотключаемое. Время нельзя остановить, снять у него с корпуса заднюю крышку и приколоться на форму и материал шестерёнок. Осознание это проистекает из личного, чисто биологического опыта: голод-сытость, бодрствование-сон, молодость-старость, эрекция-детумесценция и проч. Как ни крутись, а не избежишь. Поэтому время удобно считать чем-то единым, всеобъемлющим, сквозьтекущим и вообще ---, приравняв его к изменению личного возраста.
Однако именно отсюда, из самой вульгарной биологии следует сколько-нибудь инструментальный подход к обыденному пониманию времени. И состоит он, в общем, из двух очень банальных утверждений. Во-первых, всякая концепция "единого времени" субъективна, и зависит от того, а) кто и б) какими явлениями это время отмечает. Во-вторых, время - это смена состояния чего-либо (см. п. 1б).
Особый интерес представляет "смена состояний чего-либо", влекущая за собой смену состояний самого субъекта из п. 1а. Скажем, папа Карло, вырезавший из колобашки Буратину, из бобыля стал опекуном. При этом изменение его состояния было не совсем неожиданным - он хотел вырезать марионетку, чтобы сшибать деньги по дворам и подрывать кормовую базу авторитетного бизнесмена К. Барабаса. Вышло малость боком, но изменить своё состояние папа Карло хотел, и добился.
Это было описание той самой процедуры свободного выбора, вокруг которого танцуют свою раскоряку орды политически ангажированных ---, до философов включительно.
Иными словами, права и свободы начинаются с наличия у человека времени, необходимого и достаточного для того, чтобы эти права осуществлять и этими свободами пользоваться. Или: актуальное наличие прав и свобод у человека проверяется наблюдаемым (прямым или опосредованным) изменением его состояния в результате разрешённых этими правами и свободами действий.
А колы ни, так ни.
Банально, не спорю. Однако ж поверка многих нынеприсущих общественных, политических и идеологических реалий под этим углом не то, чтобы готовит много открытий чудных, но позволяет заметить кое-что там и сям.
Однако именно отсюда, из самой вульгарной биологии следует сколько-нибудь инструментальный подход к обыденному пониманию времени. И состоит он, в общем, из двух очень банальных утверждений. Во-первых, всякая концепция "единого времени" субъективна, и зависит от того, а) кто и б) какими явлениями это время отмечает. Во-вторых, время - это смена состояния чего-либо (см. п. 1б).
Особый интерес представляет "смена состояний чего-либо", влекущая за собой смену состояний самого субъекта из п. 1а. Скажем, папа Карло, вырезавший из колобашки Буратину, из бобыля стал опекуном. При этом изменение его состояния было не совсем неожиданным - он хотел вырезать марионетку, чтобы сшибать деньги по дворам и подрывать кормовую базу авторитетного бизнесмена К. Барабаса. Вышло малость боком, но изменить своё состояние папа Карло хотел, и добился.
Это было описание той самой процедуры свободного выбора, вокруг которого танцуют свою раскоряку орды политически ангажированных ---, до философов включительно.
Иными словами, права и свободы начинаются с наличия у человека времени, необходимого и достаточного для того, чтобы эти права осуществлять и этими свободами пользоваться. Или: актуальное наличие прав и свобод у человека проверяется наблюдаемым (прямым или опосредованным) изменением его состояния в результате разрешённых этими правами и свободами действий.
А колы ни, так ни.
Банально, не спорю. Однако ж поверка многих нынеприсущих общественных, политических и идеологических реалий под этим углом не то, чтобы готовит много открытий чудных, но позволяет заметить кое-что там и сям.
А кроме того, я считаю, что Аракчеев должен быть свободен.
