Продолжая разговор о ценностях, сегодня выскажусь о ценностях социалистических. Во-первых, здесь можно развить некую теорию, откуда и зачем ценности вообще берутся и куда деваются, а во-вторых, воткнуть что-нибудь зазубренное в очень нелюбимое мною мнение о том, что некая "исконная" ценность для русских - это справедливость.
Начну, конечно же, со второго пункта, пока читатель не разбежался в разные стороны.
Итак, про справедливость. Справедливость вполне можно понимать как соразмерность отклика окружающих на действие человека в их отношении самому этому действию. А справедливость как ценность - это когда считается неправильным поведение, ведущее к несоразмерности уже упомянутого отклика, его недостаточности или излишеству.
"Народ, соблюдающий справедливость" - это описание кого-то другого, а не русских. Кого-то, кто не знаком с концепцией "дануйонах", а равно и не желает перестрелять к хренам всех кошатников-бизнесменов-соседей-нищебродо
Посмотрите серию "Год сорок первый" в остальном малопримечательного сериала "Государственная граница", прикиньте, насколько склонны к справедливости тамошние персонажи и, главное, оцените собственную реакцию на их действия.
Справедливость, как же. Исконная ценность. Узнаю брата Колю.
Если задаться вопросом, а почему русским справедливость прописана, то надо прикинуть ситуацию, в которой она действительно кому-то потребна. Такую ситуацию, в которой поведение типа "наменять пятаков на алтын" или "подставить вторую щёку" должно быть купировано.
За ответом далеко ходить не придётся - это всё тот же "недостаток ресурсов", в том числе "ресурсов" управленческих, вроде полицейских, стукачей и депутатов.
При этом - важно! - в утверждении справедливости заинтересован именно тот, кто управляет, а не те, среди кого она насаждается. Злокачественный оппортунизм или злокачественные же безволие пополам со всепрощенчеством могут быть преодолены с опорой, скажем, на ценность общности, "не делай того, что вредит своим", или на ту же ценность сознательности, когда дальновидное планирование собственного поведения будет рационально учитывать неприятные последствия рвачества или сидения на собственных руках.
В отличие от них, ценность справедливости требует постоянного присутствия внешней власти как минимум в качестве третейского судьи и облегчает той же власти работу... надеюсь, вы понимаете, что стукачество оправдывается именно справедливостью как ценностью? Практически же коллективом, в котором справедливость ценится высоко, очень легко управлять, директивно и манипулятивно, ибо взаимодействия между его членами нормированы требованием соразмерности, а оттого легко предсказуемы относительно любого дела, в кое коллектив вовлечён.
Я не говорю о том, что русским справедливость противопоказана. Это не так. Я говорю о том, что люди, в благополучии русских очевидно не заинтересованные, её намеренно поднимают с её места в списке ценностей в самый что ни на есть топ... нет, не "поднимали", не только в прошедшем времени аццкой совеццкой власти. Скажем, байда типа "будь активным, и будешь зарабатывать мильоны", которую обожают апологеты рынка здесь и сейчас - тоже соответствует ценности справедливости. Как и само проституирование слова "зарабатывать" ("всякая ярко выраженная социальная активность должна вознаграждаться").
Просьба держать изложенное в уме при прочтении нижеследующих рассуждений о социалистических ценностях. А то любят некоторые воспевать их, производя от той самой, "исконной справедливости".
Теперь немножко о том, откуда ценности берутся, и, главное, зачем они берутся, зачем через их призму рассматривают окружающий нас мир, вместо того, чтобы "просто, по-солдатски, ать-два, горе не беда".
По моему мнению, ценность получается в результате "упаковки" некоторого множества родственных запретов. Под "упаковкой" я здесь понимаю операцию, в чём-то схожую с аппроксимацией опытных данных. То бишь есть у нас после множества экспериментов табличка строчек на пятьсот, в каждой строчке по два числа (для простоты два), икс и игрек. И есть всего одна строчка y(x)=чего-то там, которая достаточно точно соответствует упомянутой таблице, а равно и множеству неупомянутых в ней чисел от плюс до минус бесконечности.
Запреты, о которых я говорю, могут быть поштучно вполне рациональны, ситуационны и меркантильны. Ценность, в которую они "упакованы", вполне может оказаться "вечной" и "универсальной" (кавычки потому, что я не особо верю ни в вечность, ни в универсальность).
Возьмём ценность красоты, которая пришла к нам из совершенно волосатых веков, когда ещё и летосчисления-то не придумали. Откуда она взялась? Вот только не надо мне про секс. Стайные приматы с круглогодичной половой активностью идею красоты возьмут откуда угодно, за исключением "самого процесса".
Моя версия. Вот племя каких-нибудь, прости Тулкас, кроманьонцев. Возникает проблема - одни лучше делают вещи, а другие их лучше ломают... не только, чтобы досадить собратьям, но и чисто в силу неизбежных в окружающей среде случайностей, а равно и нецелевого употребления. Тем, кто вещи делает, такая практика впадлу. Сидим, время тратим, чтобы всякая школота разбазаривала наш труд. Начинаются запреты и коллизии типа "ты, сутулый, убрал кривые ручонки от этого копья, я его месяц выстругивал, бери вон тот дрын, а не то осеню скребком промеж надбровий". Запретов становится много ("именно ты, сутулый, и именно от этого копья"), пока каким-то образом в племени не формулируется, что вещи, которые лучше сделаны и - главное - в которые вложено больше труда, обладают неким новым качеством и в силу этого качества заслуживают, чтобы их берегли, не ломали и не поганили. Это новое качество, новая ценность и есть красота. Теперь штучных запретов не надо, криворукие сами уже будут осторожнее обращаться с "красивой" вещью или вообще не цапать её, потому что жалко.
Кстати, человеческая "красота" как заявка на лучшее обращение со стороны соплеменников здесь производна и получается через украшение человека красивыми вещами. У дикарей и женщин это заметнее.
Э, воскликнет внимательный читатель, а что это за "каким-то образом"? Само по себе случается, или у ценности есть автор? Опять же, по моему мнению, и не само, и не автор. Во-первых, далеко не всякое множество запретов, пусть даже родственных и актуальных, можно "упаковать" в новую ценность. Во-вторых, вовсе не обязательно, что получившаяся "упаковка" окажется в фокусе внимания сообщества. В-третьих, даже если она там окажется, то не факт, что она будет восторженно или хотя бы не в штыки воспринята окружающими. Чтобы все три пункта совпали, необходима некая связная последовательность интересных событий - история, сюжет. То, что впоследствии, донельзя преувеличенное, имеет все шансы вырасти в миф.
Отсюда понятно, что список ценностей у живущих в различной географии эндогамных человеческих сообществ, которые принято называть "народами", неизбежно будет отличаться. В зависимости от того, что, где, когда и с кем срослось, а что, где, когда и с кем не очень.
Это было про то, откуда ценности берутся. Теперь о том, почему с ними, заразами, носятся.
Как я уже говорил и даже не говорил, а нагло и с утруской передирал у людей поумнее, временем можно назвать смену состояний системы. В таком понимании можно выделить два различных прошедших времени. Просто "прошлое" - это те состояния системы, которые отмечены раньше, но к которым ещё можно вернуться, и "абсолютное прошлое" - такие состояния, к которым вернуться уже невозможно.
Так вот, состояние группы людей, от которого избавились при помощи тонны частных запретов - это "прошлое". При надобности запреты снимаются или обходятся по одному, и вуаля - всё как раньше. А состояние группы людей, воспрещённое интегрально, ценностно - "глубокое прошлое" (не "абсолютное", о чём ниже). Тут попытки возвращения ранешнего состояния блокируются не извне страхом будущего наказания за нарушение какого-то частного запрета, а изнутри - переживанием неправильности собственного поведения. Стопор на реверс.
При этом столкнуть группу в её "глубокое прошлое" всё-таки возможно, если убрать некие ценности. Как? А "распаковать" их, разложить на частные, преодолимые, а то и неважные запреты. Конечно, проще всего подвергнуть такой деконструкции ценности, следование которым агрессивно вытесняется на периферию общественного внимания.
Вот так собираешь, собираешь детскую коляску, а всё пулемёт получается. Только что, отвечая на вопрос, зачем ценности вообще нужны, я обрисовал подход к гуманитарным технологиям управления развитием, каковые технологии решают задачи создания и деконструкции ценностей, продвигая этим одни сообщества в "будущее" и сталкивая другие в "прошлое".
Ну ладно. После циклопических пропорций вступления я всё-таки перейду к спекуляциям относительно социалистических ценностей.
Спекуляции начну с того, что "социализмом" называют и некоторое учение, доктрину, и вполне реальное человеческое общежитие, устроители которого сами всем признавались, что устраивают его в соответствии с оной доктриной. Эта двойственность - неиссякаемый источник хихочек и благодатная почва для демагогии, когда учению выкатывают предъявы за безобразия в реальной жизни, а реальную жизнь шпыняют за несоответствие скрижалям.
Понимая эту двойственность, можно отметить, что в рамках социалистического эксперимента неизбежно должны присутствовать ценности и "книжные", предуказанные основоположниками, и ценности, которые востребованы реальной жизнью. Они не обязательно друг другу противоречат (хотя могут, могут...), но они - разные.
Думаю, что не открою Америк, если скажу, что основной "книжной" по происхождению социалистической ценностью является производительный труд. Собственно, когда в предуказаниях значится, что труд в светлом будущем должен стать "первой жизненной потребностью", тут добавить уже особенно нечего. Организованное строительство социализма в гуманитарной сфере проявлялось через дезавуирование и устранение поведения, препятствующего производительному труду. Вопросы "хорошо ли это" и "на что это похоже" я здесь не обсуждаю.
Кстати, "три основных предварительных условия" перехода к коммунизму в понимании тов. Сталина полезно перечитывать. Автор был в теме.
Если же говорить о социализме как наборе практик общежития, имевшем применение на некоторой известной нам территории некоторое же время тому назад, то основная ценность практического происхождения - совсем другая, и она была отнюдь не на виду. Дело в том, что социализм у нас случился после шумного отказа от капитализма. Значит, обязательно должна была сформироваться ценность, маркирующая характерные для капитализма общественные отношения как "глубокое прошлое", в которое возвращаться не полагается. Ценность как тот самый тормоз на обратный ход.
И тут я впал в семантический ступор системы "понимаю, а сказать не могу". В конце концов решил остановиться на слове "выслуга". Объясню, почему.
Капитализм с марксовой точки зрения можно описать как систему отчуждения. Отчуждения вещей от людей (разорение мелкой буржуазии, пролетариат со своими цепями и проч.) и людей от людей. "Всё продаётся, всё покупается". Такое восприятие на людей в ХХ веке социалистами и транслировалось.
После того, как от капитализма бравурно избавились, в обществе не мог не возникнуть запрос на ценность, вот это "всё продаётся" "упаковывавшую", обобщающую в неприемлемое поведение. При этом оная ценность к "собственности" должна была иметь косвенное отношение, равно как и к "потерям". Ведь революция и гражданская война к собственности не выказали никакого уважения, а о "потерях" тогда беспокоились вообще в последнюю очередь. Выбить и выгнать значительную часть образованного слоя под девизом "мы себе новых сделаем" - это, мягко говоря, указывает на излишнюю лёгкость отношения к потерям и жертвам. Которую опять-таки транслировали на популяцию.
То есть "у меня нельзя отбирать или выменивать нечто, и это нечто - не то, что я сам отобрал или выменял", как-то так. Что остаётся? Награда/льгота. То есть именно награды нельзя отбирать, ими нельзя пренебрегать. Всякая заслуга должна быть вечной и бесконечной. И "выслуга" понимается как сумма таких заслуг. Например, совершенно по-советски было бы добавить рубль к пенсии за похвальный лист, полученный в 5-м классе.
Опять же, вопрос "а хорошо ли" идёт лесом. Я просто показываю пальцем, а не высасываю из него мораль.
Забавно, но пост-советская дискуссия между советистами и антисоветчиками с этой точки зрения представляется матчем по боксу между слепыми. Деконструкция выслуги происходила и происходит едва ли не стихийно, подтверждением чему может служить очевидная неожиданность для власти пенсионерских выступлений из-за монетизации льгот. Про утверждение ценностей, способных поддерживать индустриальное общество вместо ценности "производительного труда", я вообще ничего цензурного сказать не могу. Они есть, не вопрос, только есть они не здесь, а где-то ещё.
Итого, согласно моим спекуляциям, социалистические ценности, присутствовавшие в топе здешних пределов в ХХ веке - это производительный труд и выслуга. В некоторых случаях они вполне могут противоречить друг другу - скажем, "оттепель" можно описать как попытку сыграть "труд" против "выслуги", расширяя пределы этой ценности на труд интеллектуальный.
Естественно, топ-лист актуальных ценностей советской эпохи двумя позициями никак не исчерпывается; о том, что и в каком порядке там значилось, можно говорить долго, но это оффтопик. Я такой цели перед собой не ставлю, всего лишь указываю на вещи эндемичные и уникальные.
Думаю, что, когда у меня в следующий раз дойдут ручонки до этой темы, то я потреплюсь о ценностях имперских. Всё под тем же лозунгом: "хотите верьте, хотите нет".
Начну, конечно же, со второго пункта, пока читатель не разбежался в разные стороны.
Итак, про справедливость. Справедливость вполне можно понимать как соразмерность отклика окружающих на действие человека в их отношении самому этому действию. А справедливость как ценность - это когда считается неправильным поведение, ведущее к несоразмерности уже упомянутого отклика, его недостаточности или излишеству.
"Народ, соблюдающий справедливость" - это описание кого-то другого, а не русских. Кого-то, кто не знаком с концепцией "дануйонах", а равно и не желает перестрелять к хренам всех кошатников-бизнесменов-соседей-нищебродо
Посмотрите серию "Год сорок первый" в остальном малопримечательного сериала "Государственная граница", прикиньте, насколько склонны к справедливости тамошние персонажи и, главное, оцените собственную реакцию на их действия.
Справедливость, как же. Исконная ценность. Узнаю брата Колю.
Если задаться вопросом, а почему русским справедливость прописана, то надо прикинуть ситуацию, в которой она действительно кому-то потребна. Такую ситуацию, в которой поведение типа "наменять пятаков на алтын" или "подставить вторую щёку" должно быть купировано.
За ответом далеко ходить не придётся - это всё тот же "недостаток ресурсов", в том числе "ресурсов" управленческих, вроде полицейских, стукачей и депутатов.
При этом - важно! - в утверждении справедливости заинтересован именно тот, кто управляет, а не те, среди кого она насаждается. Злокачественный оппортунизм или злокачественные же безволие пополам со всепрощенчеством могут быть преодолены с опорой, скажем, на ценность общности, "не делай того, что вредит своим", или на ту же ценность сознательности, когда дальновидное планирование собственного поведения будет рационально учитывать неприятные последствия рвачества или сидения на собственных руках.
В отличие от них, ценность справедливости требует постоянного присутствия внешней власти как минимум в качестве третейского судьи и облегчает той же власти работу... надеюсь, вы понимаете, что стукачество оправдывается именно справедливостью как ценностью? Практически же коллективом, в котором справедливость ценится высоко, очень легко управлять, директивно и манипулятивно, ибо взаимодействия между его членами нормированы требованием соразмерности, а оттого легко предсказуемы относительно любого дела, в кое коллектив вовлечён.
Я не говорю о том, что русским справедливость противопоказана. Это не так. Я говорю о том, что люди, в благополучии русских очевидно не заинтересованные, её намеренно поднимают с её места в списке ценностей в самый что ни на есть топ... нет, не "поднимали", не только в прошедшем времени аццкой совеццкой власти. Скажем, байда типа "будь активным, и будешь зарабатывать мильоны", которую обожают апологеты рынка здесь и сейчас - тоже соответствует ценности справедливости. Как и само проституирование слова "зарабатывать" ("всякая ярко выраженная социальная активность должна вознаграждаться").
Просьба держать изложенное в уме при прочтении нижеследующих рассуждений о социалистических ценностях. А то любят некоторые воспевать их, производя от той самой, "исконной справедливости".
Теперь немножко о том, откуда ценности берутся, и, главное, зачем они берутся, зачем через их призму рассматривают окружающий нас мир, вместо того, чтобы "просто, по-солдатски, ать-два, горе не беда".
По моему мнению, ценность получается в результате "упаковки" некоторого множества родственных запретов. Под "упаковкой" я здесь понимаю операцию, в чём-то схожую с аппроксимацией опытных данных. То бишь есть у нас после множества экспериментов табличка строчек на пятьсот, в каждой строчке по два числа (для простоты два), икс и игрек. И есть всего одна строчка y(x)=чего-то там, которая достаточно точно соответствует упомянутой таблице, а равно и множеству неупомянутых в ней чисел от плюс до минус бесконечности.
Запреты, о которых я говорю, могут быть поштучно вполне рациональны, ситуационны и меркантильны. Ценность, в которую они "упакованы", вполне может оказаться "вечной" и "универсальной" (кавычки потому, что я не особо верю ни в вечность, ни в универсальность).
Возьмём ценность красоты, которая пришла к нам из совершенно волосатых веков, когда ещё и летосчисления-то не придумали. Откуда она взялась? Вот только не надо мне про секс. Стайные приматы с круглогодичной половой активностью идею красоты возьмут откуда угодно, за исключением "самого процесса".
Моя версия. Вот племя каких-нибудь, прости Тулкас, кроманьонцев. Возникает проблема - одни лучше делают вещи, а другие их лучше ломают... не только, чтобы досадить собратьям, но и чисто в силу неизбежных в окружающей среде случайностей, а равно и нецелевого употребления. Тем, кто вещи делает, такая практика впадлу. Сидим, время тратим, чтобы всякая школота разбазаривала наш труд. Начинаются запреты и коллизии типа "ты, сутулый, убрал кривые ручонки от этого копья, я его месяц выстругивал, бери вон тот дрын, а не то осеню скребком промеж надбровий". Запретов становится много ("именно ты, сутулый, и именно от этого копья"), пока каким-то образом в племени не формулируется, что вещи, которые лучше сделаны и - главное - в которые вложено больше труда, обладают неким новым качеством и в силу этого качества заслуживают, чтобы их берегли, не ломали и не поганили. Это новое качество, новая ценность и есть красота. Теперь штучных запретов не надо, криворукие сами уже будут осторожнее обращаться с "красивой" вещью или вообще не цапать её, потому что жалко.
Кстати, человеческая "красота" как заявка на лучшее обращение со стороны соплеменников здесь производна и получается через украшение человека красивыми вещами. У дикарей и женщин это заметнее.
Э, воскликнет внимательный читатель, а что это за "каким-то образом"? Само по себе случается, или у ценности есть автор? Опять же, по моему мнению, и не само, и не автор. Во-первых, далеко не всякое множество запретов, пусть даже родственных и актуальных, можно "упаковать" в новую ценность. Во-вторых, вовсе не обязательно, что получившаяся "упаковка" окажется в фокусе внимания сообщества. В-третьих, даже если она там окажется, то не факт, что она будет восторженно или хотя бы не в штыки воспринята окружающими. Чтобы все три пункта совпали, необходима некая связная последовательность интересных событий - история, сюжет. То, что впоследствии, донельзя преувеличенное, имеет все шансы вырасти в миф.
Отсюда понятно, что список ценностей у живущих в различной географии эндогамных человеческих сообществ, которые принято называть "народами", неизбежно будет отличаться. В зависимости от того, что, где, когда и с кем срослось, а что, где, когда и с кем не очень.
Это было про то, откуда ценности берутся. Теперь о том, почему с ними, заразами, носятся.
Как я уже говорил и даже не говорил, а нагло и с утруской передирал у людей поумнее, временем можно назвать смену состояний системы. В таком понимании можно выделить два различных прошедших времени. Просто "прошлое" - это те состояния системы, которые отмечены раньше, но к которым ещё можно вернуться, и "абсолютное прошлое" - такие состояния, к которым вернуться уже невозможно.
Так вот, состояние группы людей, от которого избавились при помощи тонны частных запретов - это "прошлое". При надобности запреты снимаются или обходятся по одному, и вуаля - всё как раньше. А состояние группы людей, воспрещённое интегрально, ценностно - "глубокое прошлое" (не "абсолютное", о чём ниже). Тут попытки возвращения ранешнего состояния блокируются не извне страхом будущего наказания за нарушение какого-то частного запрета, а изнутри - переживанием неправильности собственного поведения. Стопор на реверс.
При этом столкнуть группу в её "глубокое прошлое" всё-таки возможно, если убрать некие ценности. Как? А "распаковать" их, разложить на частные, преодолимые, а то и неважные запреты. Конечно, проще всего подвергнуть такой деконструкции ценности, следование которым агрессивно вытесняется на периферию общественного внимания.
Вот так собираешь, собираешь детскую коляску, а всё пулемёт получается. Только что, отвечая на вопрос, зачем ценности вообще нужны, я обрисовал подход к гуманитарным технологиям управления развитием, каковые технологии решают задачи создания и деконструкции ценностей, продвигая этим одни сообщества в "будущее" и сталкивая другие в "прошлое".
Ну ладно. После циклопических пропорций вступления я всё-таки перейду к спекуляциям относительно социалистических ценностей.
Спекуляции начну с того, что "социализмом" называют и некоторое учение, доктрину, и вполне реальное человеческое общежитие, устроители которого сами всем признавались, что устраивают его в соответствии с оной доктриной. Эта двойственность - неиссякаемый источник хихочек и благодатная почва для демагогии, когда учению выкатывают предъявы за безобразия в реальной жизни, а реальную жизнь шпыняют за несоответствие скрижалям.
Понимая эту двойственность, можно отметить, что в рамках социалистического эксперимента неизбежно должны присутствовать ценности и "книжные", предуказанные основоположниками, и ценности, которые востребованы реальной жизнью. Они не обязательно друг другу противоречат (хотя могут, могут...), но они - разные.
Думаю, что не открою Америк, если скажу, что основной "книжной" по происхождению социалистической ценностью является производительный труд. Собственно, когда в предуказаниях значится, что труд в светлом будущем должен стать "первой жизненной потребностью", тут добавить уже особенно нечего. Организованное строительство социализма в гуманитарной сфере проявлялось через дезавуирование и устранение поведения, препятствующего производительному труду. Вопросы "хорошо ли это" и "на что это похоже" я здесь не обсуждаю.
Кстати, "три основных предварительных условия" перехода к коммунизму в понимании тов. Сталина полезно перечитывать. Автор был в теме.
Если же говорить о социализме как наборе практик общежития, имевшем применение на некоторой известной нам территории некоторое же время тому назад, то основная ценность практического происхождения - совсем другая, и она была отнюдь не на виду. Дело в том, что социализм у нас случился после шумного отказа от капитализма. Значит, обязательно должна была сформироваться ценность, маркирующая характерные для капитализма общественные отношения как "глубокое прошлое", в которое возвращаться не полагается. Ценность как тот самый тормоз на обратный ход.
И тут я впал в семантический ступор системы "понимаю, а сказать не могу". В конце концов решил остановиться на слове "выслуга". Объясню, почему.
Капитализм с марксовой точки зрения можно описать как систему отчуждения. Отчуждения вещей от людей (разорение мелкой буржуазии, пролетариат со своими цепями и проч.) и людей от людей. "Всё продаётся, всё покупается". Такое восприятие на людей в ХХ веке социалистами и транслировалось.
После того, как от капитализма бравурно избавились, в обществе не мог не возникнуть запрос на ценность, вот это "всё продаётся" "упаковывавшую", обобщающую в неприемлемое поведение. При этом оная ценность к "собственности" должна была иметь косвенное отношение, равно как и к "потерям". Ведь революция и гражданская война к собственности не выказали никакого уважения, а о "потерях" тогда беспокоились вообще в последнюю очередь. Выбить и выгнать значительную часть образованного слоя под девизом "мы себе новых сделаем" - это, мягко говоря, указывает на излишнюю лёгкость отношения к потерям и жертвам. Которую опять-таки транслировали на популяцию.
То есть "у меня нельзя отбирать или выменивать нечто, и это нечто - не то, что я сам отобрал или выменял", как-то так. Что остаётся? Награда/льгота. То есть именно награды нельзя отбирать, ими нельзя пренебрегать. Всякая заслуга должна быть вечной и бесконечной. И "выслуга" понимается как сумма таких заслуг. Например, совершенно по-советски было бы добавить рубль к пенсии за похвальный лист, полученный в 5-м классе.
Опять же, вопрос "а хорошо ли" идёт лесом. Я просто показываю пальцем, а не высасываю из него мораль.
Забавно, но пост-советская дискуссия между советистами и антисоветчиками с этой точки зрения представляется матчем по боксу между слепыми. Деконструкция выслуги происходила и происходит едва ли не стихийно, подтверждением чему может служить очевидная неожиданность для власти пенсионерских выступлений из-за монетизации льгот. Про утверждение ценностей, способных поддерживать индустриальное общество вместо ценности "производительного труда", я вообще ничего цензурного сказать не могу. Они есть, не вопрос, только есть они не здесь, а где-то ещё.
Итого, согласно моим спекуляциям, социалистические ценности, присутствовавшие в топе здешних пределов в ХХ веке - это производительный труд и выслуга. В некоторых случаях они вполне могут противоречить друг другу - скажем, "оттепель" можно описать как попытку сыграть "труд" против "выслуги", расширяя пределы этой ценности на труд интеллектуальный.
Естественно, топ-лист актуальных ценностей советской эпохи двумя позициями никак не исчерпывается; о том, что и в каком порядке там значилось, можно говорить долго, но это оффтопик. Я такой цели перед собой не ставлю, всего лишь указываю на вещи эндемичные и уникальные.
Думаю, что, когда у меня в следующий раз дойдут ручонки до этой темы, то я потреплюсь о ценностях имперских. Всё под тем же лозунгом: "хотите верьте, хотите нет".
А кроме того, я считаю, что Аракчеев должен быть свободен.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →