Что Вы можете нам сказать о политических заключённых? Ведь многие из них осуждены несправедливо.

Политические заключённые – это люди, осуждённые не за конкретные преступления, а за их политические взгляды. Ходорковский, например, не является политическим заключённым, поскольку осуждён за конкретные экономические преступления в особо крупных масштабах. И разного рода провокаторы из «Другой России», которых сажают на 15 суток за проведение митингов в нарушение закона – это тоже не политзаключённые, это хулиганы.

Лично у меня вызывает беспокойство ряд приговоров, вынесенных русским офицерам за «военные преступления», якобы совершённые ими во время войны в Чечне. (Я имею в виду «дело Аракчеева» и некоторые другие.) Во-первых, известные мне обстоятельства этих судебных дел вынуждают усомниться в обоснованности приговоров. Во-вторых, мне непонятно: если мы регулярно объявляем амнистии боевикам, то почему не амнистируются наши офицеры?

Другой, не меньший повод для беспокойства – это 282-я статья нашего Уголовного кодекса. Идея-то была хорошая: бороться с экстремизмом... К сожалению, в последние годы эта статья используется для осуждения людей именно за их политические взгляды. Наши суды порой излишне расширительно толкуют понятие «экстремизм», и, по моему мнению, практика применения 282-й статьи сегодня является серьёзной угрозой для свободы слова в нашей стране.

Что нужно делать? Во-первых, самим составить собственное представление о том, о чём я говорю. Все, кому это интересно, могут найти многочисленные подробности таких процессов в открытых источниках.

Во-вторых, важно, чтобы как можно больше людей узнали о том, что существует несправедливость – если она действительно существует. Чем больше людей будут согласованно выступать за реформы нашей политической системы, тем быстрее удастся добиться справедливости. Именно так работает демократия.